Новый фильм Тарантио – это “Великолепная семерка”, “Семь самруев” и даже “Десять негритят”, помноженные на фелинниевские “8 ½”.
Восемь героев спасаются от жуткого мороза в некой торговой лавке, похожей на трактир, в Вайоминге. Некий охотник за головами с лицом Сэмюэля Л.Джексона, прошедший закалку только-только отгремевшей Гражданской войны, везет в Ред-Рок три трупа на восемь тысяч долларов. Другой охотник – Курта Рассела, вваливается в лавку с пристегнутой к руке наручниками беглянкой Дженнифер Джейсон Ли, которой светит висилица. Здесь же оказывается новоназначенный шериф Ред-Рока Уолтон Гоггинс, английский палач Тим Рот, подозрительный мексиканец Демиан Бичир; древний и бывший генерал конфидератов с Юга Брюс Дерн, и ковбой почти списанного в профессии Майкла Мэдсена, которой впервые, кажется, за последние лет десять получил роль в большом кино.
“Восьмерка” – исповедь человека, сделавшего мировой модой кино категории “Б”, а теперь делающего все дорого, сыто и с размахом: фильм снимал оскароносный Роберт Ричардсон, а музыку к нему писал сам Эннио Морриконе. Это при том, что режиссер век свой работал просто с пластинками и компакт дисками, минуя композиторов.
Что важно!?
Тарантино и его «Бешеные псы» когда-то сформировали логику 90-х. Неоварвар, снимавший и монтировавший не так, как надо, одержал окончательную победу над традиционалистами-неоакадемистами.
С тех пор мы все хорошо усвоили, что самое главное в искусстве кино нового времени — это драйв. То качество, за которое Тарантино, среди прочего, любили и продолжают любить. А еще за умение выстраивать игру многозначительных взглядов и словестных дуэлей. Последнее особенно. И сейчас мало кто умеет держать зрителя острыми и безсодержательными диалогами.
Икона постмодерна, герой целого поколения “прикольно”, на чьем примере любили объяснять, что кино это кино, в нем не больно, не страшно, не жалко, Тарантино, кажется, единственный из неоварваров 1990-х, кому удалось выжить и протащить в новые времена свою нарочито ненастоящую целлулоидную вселенную. И хотя она уже не очень дышит теми тротиловыми эмоциями, что прежде. Но в ней все так же дико смешно, больно, страшно, и жалко до слез.
Кино Тарантино, как и четверть века назад, - компелятивное, собранное из лучших моментов ста тысяч любимых фильмов автора. Но за последние лет десять многие, наконец, поняли, что это никакая не игра в конструктор, но алхимический процесс. И формула, которую невозможно ни прописать ни проговорить, живет у режиссера даже не в голове, но в сердце.
“Восьмерка”, как всякое фирменное тарантиновское кино – это коктейль из чувств, доведенных до концентрации кислоты.
Хронометраж 187 мин.
